Чёрный помидор - Страница 24

— Ну, да, конечно…. А когда чёрные алтайские помидоры этого урожая будут готовы к употреблению?

— Однако, в конце алтайского лета. То есть, горного алтайского лета. Значит, в середине августа, однако…

— Просто замечательно! Ура! Отлично, Мисти, отработано! — узнав, что шеф согласился взять отпуск, обрадовался Михельсон, но осознав, что речь идёт только об августе месяце, слегка скис и недовольно заныл: — Почему же так долго, а? Бли-и-и-и-н-н-н…

— Нормально, — заверил Артём. — Мне и здесь надо некоторые важные дела уладить-закрыть. А на «новой площадке», наоборот, проработать и организовать.

— Всякие там надувные резиновые динозавры? Поддельные «снежные люди»? А также «оптические» НЛО? Ха-ха-ха…

— И это тоже. Да и всякое другое…. Вопросы?

— Нет вопросов, — признался Михаил Абрамович. — По крайней мере, умных, заковыристых и каверзных…. Здесь — сугубо личная непруха. Я, вот, как раз в августе планировал отдохнуть с семейством на Канарах, уже — загодя — и путёвки забронировал. А теперь что? Прикажете сдавать? Так, ведь, процентов пятнадцать-двадцать — от начальной стоимости — потеряю. Жалко…

— Зачем же тогда сдавать? — язвительно усмехнулся Артём. — Заслуженный отдых — дело святое. Тем более что семейный. Вперёд и вверх. В том смысле, что навстречу к ласковому океанскому прибою.

— Как это — зачем? Я же, как-никак, начальник Службы безопасности. Обязан лично сопровождать Василича — на всяких потенциально-опасных мероприятиях.

— А если господин Писарев не захочет — во время предстоящего посещения Горного Алтая — видеть рядом официальных охранников?

— Тогда и не увидит, — не стал спорить Михельсон. — Но я, всё равно, буду где-то рядом. Служебные инструкции предписывают, ничего не поделаешь. Плюсом — личная приязнь…. Короче говоря, о предстоящем маршруте я должен знать всё-всё-всё. Что называется, в мельчайших деталях и подробностях. Да и все ключевые пункты намеченного маршрута хочу посетить заранее. В обязательном порядке.

— Всё узнаешь, служивый, — пообещал Мисти. — Непременно и однозначно. Без всяческих подвохов. Только, ёлочки зелёные, в своё время. И посетишь, понятное дело. По крайней мере, те пункты-точки, про которые я сам знаю…. А теперь, ребятки, готовьте денежку. Готовьте-готовьте. Пока задаток, понятное дело: на оперативные, так сказать, расходы. Вот вам — ориентировочная смета. Изучайте…

— Слушай, а каким образом ты вышел на связь с уважаемым зайсаном Костькой? — лёжа в супружеской «гражданской» постели, поинтересовалась Кристина.

— Обыкновенным, вау-у-у, — умиротворённо зевнул Мисти. — По телефону. Вау-у-у…

— То есть, он сейчас в Катанде?

— Нет, конечно же. Кочует где-то по Катунскому хребту. Как же иначе? Лето, ведь, на дворе.

— Ничего не понимаю. В пределах Катунского хребта мобильная связь не работает. Сама неоднократно проверяла.

— Ага, не работает. Даже «прямая спутниковая». Ни у кого. Даже у вояк и «эмчээсников». Только телефон Ворона всегда пашет исправно…. Почему так происходит? Не знаю, честно говоря. Наверное, потому, что он — шаман. Настоящий шаман, без дураков, я имею в виду. Вау-у-у…

Глава восьмая. Алтай гостеприимный

Старенький «Boeing 767», слегка подрагивая, прошёл через двухминутную «болтанку» низких светло-серых облаков и, решительно вырвавшись из их вязких объятий, успешно приземлился.

— Кха-кха…. Уважаемые дамы и господа, командир и экипаж нашего воздушного судна поздравляет вас с прибытием в аэропорт славного города Горно-Алтайска, — болезненно откашлявшись, сообщил усталый мужской баритон. — Сейчас — десять часов двадцать две минуты по местному времени. Температура за бортом — плюс семнадцать градусов. До полной остановки лайнера прошу не отстёгивать ремни безопасности и не покидать кресел. Спасибо за понимание…

Ещё через пятнадцать минут пассажиры, спустившись по ржавым ступеням подъехавшего автотрапа, оказались на лётном поле.

Утро выдалось ветреным и пасмурным, но без дождя. На склонах ближайших невысоких сопок лениво и задумчиво клубилась вязкая бело-серая дымка.

— Придётся немного подождать, — сообщила молоденькая стюардесса. — Автобусы прибудут с минуты на минуту и отвезут вас к зданию аэропорта. Не волнуйтесь, пожалуйста…. Я понимаю, что наш самолёт прибыл из самой Москвы белокаменной, и все вы очень торопитесь по важным и неотложным делам. Понимаю. Но ничем, к сожалению, помочь не могу. Чес слово. Просто так сложилось. Ждём, уважаемые…

Автобусы запаздывали.

Зато вскоре рядом с самолётом остановились потрёпанные «Жигули» тёмно-бордового цвета, из которых выбралась молоденькая девица: стройная, невысокая, скуластая, смуглолицая, с угольно-чёрными волосами ниже плеч, заплетёнными во множество тонких косичек, в стареньких голубых джинсах и светло-зелёной футболке, поверх которой была небрежно наброшена суконная чёрная безрукавка, щедро расшитая разноцветным бисером.

— О, алтайские аборигены пожаловали! — обрадовался мордатый и слегка хмельной пассажир московского рейса, на лацкане пиджака которого красовался пафосный «депутатский» значок. — Вернее, аборигенши. Симпатичные такие. Шустрые…. Эй, скво! Не желаешь ли, симпатяшка черноволосая, познакомиться? А потом и пообщаться? Плотно-плотно-плотно?

Но «симпатяшка-скво» не желала: о чём-то наспех пошептавшись со стюардессой, она — буквально-таки вприпрыжку — поднялась по трапу и скрылась в салоне самолёта. А минут через семь-восемь появилась вновь: спустилась вниз по трапу, ловко просочилась через разномастную толпу пассажиров, уселась в бордовые «Жигули», завела мотор и укатила.